Душа к душе - Марго Эрванд

– Я приехала на конкурс и потеряла деньги, которые мне дали на дорогу…

«Ну вот, началось», – пронеслось в мыслях.

– Сколько тебе нужно на проезд?

– 150 тенге, – протянула она, опуская взгляд.

– Держи и больше не расстраивайся, – приободрила я, протягивая ей 500 тенге. – Этого хватит на дорогу и на бутылку воды.

Глаза ребенка просияли, и сто раз поблагодарив меня, она побежала в сторону автобусной остановки. Да, возможно, она сейчас, окрыленная легкой добычей, пойдет и дальше заискивающе смотреть в глаза случайных прохожих в поисках наживы, но я не хочу так думать о ней и вообще о людях. Несмотря на то что меня часто обманывали и даже предавали, я продолжаю верить в лучшее.

– Не ожидал тебя так скоро увидеть, ты же сказала, что у тебя завал на работе, – прервал ход моих размышлений Тим, целуя меня в щеку в знак приветствия. От его прикосновения у меня по телу пошла дрожь, напрочь выбивая из головы все мысли.

– Сама не ожидала, что так получится, – честно ответила я, глядя ему в глаза. В глаза, в которые могла смотреть часами, пленили они меня своим серебром и сейчас. Он совсем не изменился: джинсы с потертостями на коленях, майка, легкий льняной пиджак, который мы вместе покупали для его первого собеседования. На мгновение мне показалось, что не было этих лет разлуки и мы по-прежнему вместе. Но это не так…

– Как у тебя дела? Как Марья Михайловна? Ненавидит меня, наверное.

– Нет, с чего ей тебя ненавидеть? Она всегда к тебе испытывала симпатию, не думаю, что наше расставание как-то могло повлиять на это.

– Ну я же не оправдал ее надежд. Хотя, может, она и не надеялась на наш брак…

– Какая теперь разница? – говорить о прошлом было неприятно.

– Ты права. Читал недавно твою статью, ты изменилась.

– В смысле?

– Журнал, психология. Никогда не думал, что тебя это может заинтересовать.

Какой кошмар, он читал мои тексты. Кто бы мог подумать, что Тим, сын тракториста, экономист по образованию, никогда раньше не интересовавшийся печатными изданиями, держал в руках женский журнал «Монро». Сейчас, наверное, сидит и жалеет меня, я же призналась на всю страну, что одна, и еще расписала, как мы, одиночки, выходим на охоту. Наверное, только после того, как прочел этот дурацкий текст, и попросил у Кати мой телефон. И на встречу сейчас пришел – одолжение мне сделал. Как же я тебя ненавижу! И как я могла поверить в то, что ты по мне скучал, что действительно хотел встретиться… Все такой же лживый, как и раньше!

– Ты чего это замолчала? Обиделась, что ли? – спросил Тим, озорно улыбаясь и щурясь от солнца.

– Время идет, люди меняются! Но ты особо не обольщайся, я научилась не мешать работу с личным, поэтому это просто статьи, а не исповедь моей души.

– У тебя кто-то есть?

– Ты все такой же! – взвилась я, сдерживать эмоции уже не было сил. – Прочитал мою статью, и тебе меня жалко стало? Но ты это совершенно зря! Чихать я хотела на твою жалость и заботу! Себя лучше пожалей, раз за это время так никого и не смог найти, а обо мне не беспокойся! У меня все отлично!

Сидеть я больше не могла. Хотелось бежать куда глаза глядят. Мне было больно, обидно, и я чувствовала, как глаза наполняются слезами. Только этого мне не хватало. Я должна быть сильной во что бы то ни стало. Незаметно смахнув предательскую слезу, я ускорила шаг, потому что слышала его шаги позади. А ведь мне так хотелось верить в сказку, верить в то, что судьба дает нам второй шанс.

– Лана, подожди! Ты все неправильно поняла! – сказал Тим, хватая меня за руку. – Чего это ты так взвилась? Я ведь только спросил…

– Прекрати эту комедию играть, я на это больше не куплюсь! Как ты заметил, я изменилась, и поскольку доверчивой и по уши влюбленной в тебя дуры тут больше нет, думаю, бессмысленно продолжать этот разговор и вообще когда-либо встречаться, – выпалила я, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. – Так что счастливо оставаться, и продолжай читать мои статьи, может, что новое узнаешь…

Я резко развернулась на каблуках и ощутила острую боль в руке. Тим крепко сжимал мой локоть, впиваясь в мою кожу своими сильными пальцами. Я постаралась вырваться из этих оков, но он ловко развернул меня так, что я чуть не упала ему на грудь. Смахнув непослушную прядь волос с лица, я вновь встретилась с ним взглядом.

– Слушай, я, наверное, чего-то не понимаю, но при чем тут жалость и все остальное? – Тим пристально смотрел мне в глаза, и я чувствовала, как сердце бешено забилось в груди. Дыхание стало таким глубоким, будто мне не хватало воздуха, мне хотелось, чтобы этот миг был вечным. Неважно, что нас больше нет, что он пришел сюда из жалости. Сейчас для меня было важным то, что испытывала я. А мне хотелось одного – прижаться к его груди, ощутить жаркий поцелуй на губах. Он что-то говорил, я слышала его голос, но не более того. Я давно его простила. Простила и забыла все обиды, слезы и разочарования. Я только что поверила незнакомой девочке и, быть может, сделала доброе дело – помогла ей вернуться домой. Так какого черта, я не могу дать еще один шанс самой себе?

Не знаю, кто начал, но уже через мгновение мы целовались. Страстно и неистово, словно подростки. Его губы жадно атаковали мои, и я еле стояла на ногах. Весь мир перестал для меня существовать. Я не знаю, сколько бы еще мы могли так стоять посреди аллеи, целовать и ласкать друг друга, если бы не проходящая мимо старушка.

– Бесстыжие! Ни стыда, ни совести! – проворчала она, проходя мимо.

– Простите, – оторвавшись от моих губ, брякнул Тим вслед уходящей бабульки. Мне стало смешно, и мы еще минуту, смотрели друг другу в глаза и смеялись.

***

Сегодня был самый удивительный день за последние несколько серых и безликих месяцев моей жизни. И мне хотелось в полной мере насладиться и осознать, что же сегодня произошло. Хотелось снова и снова прокручивать в памяти эти счастливые мгновения, но Ба была настроена на разговор. Отступать некуда.

– Помню, вы сказали, это плохая затея, но я все-таки сделала по своему, – начала Ба, выключая телевизор. – В общем, Митрофановне ты давно нравишься, ну и я сегодня тоже свою лепту в это дело внесла. А что? Пусть знает, что ты у нас девушка хозяйственная, домовитая, при этом с высшим образованием и хорошей работой. Плюс приданное имеется небедное. Не хуже ее сына программиста укомплектованы.

– Ба, не надо меня ни с кем сводить, прошу тебя, – ответила я, до этого момента мне хотелось сохранить в тайне сегодняшнее важное событие, но теперь я была готова о нем кричать. Я хотела, чтобы весь двор, чтобы все вокруг слышали и знали, что в мою жизнь вернулся самый лучший на свете мужчина – мой Тим.

– Вот еще! Я и не собиралась этого делать, просто дала понять, что мы готовы рассмотреть их кандидатуру, – не сдавалась Ба, зевая. – И могу тебе с уверенностью сказать: ее это заинтересовало. Так что даст бог, будешь скоро писать статьи о счастливой семейной жизни, а не о душевных терзаниях.

– Я помирилась с Тимом, – перебила ее я.

Ба удивленно округлила глаза и плотно сжала губы. Впервые я почувствовала в ее взгляде разочарование и грусть. Да, пару лет назад мы, конечно, много дров наломали. В наших отношениях с Тимом была не только романтика и страсть, но и слезы, крики и даже драки. Сегодня я это все могла оправдать фразой: «Милые бранятся, только тешатся», но для Ба это похоже было неприемлемо.

Конец ознакомительного фрагмента.